Глаза привыкли к темноте: Эрван различил руку, сжимавшую девятимиллиметровый. Никаких сомнений в способности Крипо им воспользоваться у него не было.
Пока они добирались до столицы по «автостраде» (простая дорога без покрытия, почти тропа), взошло солнце. Воздух внезапно стал абсолютно сухим, с затхлым запахом кирпича и плохо очищенного бензина. Когда-то прозванная Красавицей, Киншаса сегодня походила на гигантский вывернутый помойный бак, где кишел муравейник из черных голов и ярких бубу.
– За что? Злоупотребление противостолбнячной вакциной? Фарабо полностью соответствовал профилю, который я вычислил, но его все любили. Начальство ценило, рабочие уважали.
– Иди со мной, – приказал Эрван, беря его за руку.
Потолочные светильники зажигались один за другим, освещая ряды читальных столов.
– Разве можно поступить на госслужбу с судимостью?