– Использовать будем станционный телеграф?
Кстати, сейчас, несмотря на вечер, никаких насекомых не наблюдается, потому что теплоход на середине реки, от которой тянет прохладой. Можно спокойно наслаждаться тихим летним вечером. А если так уж докучает прохлада, то можно попросить у стюарда плед. Это же Сибирь, а не какая-то Пальма-де-Майорка. Нда. Родная Сибирь, а надо же, отдыхать сюда выбрался впервые.
Вот только Шестакову плевать на возможную истерию, поднятую австрийцами и германцами. Ему нужно продержаться еще полтора года, до Октябрьского переворота. И желательно, чтобы его парни остались в живых. Да еще и набрались боевого опыта. Что с каждым разом становилось все сложнее.
Австро-венгерские кроны и немецкие марки, конечно, шли на обмен по просто грабительскому курсу. Но зато золотая монета, которая порою попадалась, – это уже совсем другое дело. Опять же трофеи, за которые выплачивали премии из фронтовой казны. Винтовки – это, конечно, мелочь, но вот, к примеру, за доставленный пулемет можно было получить премию в пару сотен рублей. А были и иные трофеи.
Из-под поднятого кожаного верха пролетки выскочили трое. Елкин не успел даже дернуться, как двое молодых людей перекрыли ему пути бегства, а третий остановился прямо перед ним. Высокий, крепкого сложения, из-под картуза выглядывают светлые волосы. Блинодел отчего-то сразу отметил для себя, что перед ним не урка. И от этого стало еще страшнее. С преступниками он хотя бы знал, как себя вести, а вот с этим неизвестным… Ладно, если окажется политическим, к ним власти относятся очень даже мягко. Но ведь может оказаться и из этих… Шпионов!!!
– Все вышло, как вы и говорили. Мы еще вчера на полигоне проверяли. Запал срабатывает в лучшем виде. Мы десяток гранат извели, ни одной осечки.