– И при взрыве мина посылает осколки в нужном направлении, – закончил мысль штабс-капитан.
– Нормально. Зацепило слегка, но только оцарапало. Саперы выползли устанавливать мины и прямиком на меня. Двоих заколол, третьего не заметил, он-то в меня и пальнул. Но, думаю, отбегался, паразит. Сомнительно, чтобы я промазал с двадцати шагов. Вы как?
– Я вас понимаю. Как понимаю и то, что абы какой вам не подойдет.
Лес огласился короткими очередями и одиночными винтовочными выстрелами. Шестаков, удачно взявший на прицел сразу троих, вдавил спусковой крючок, выпуская длинную очередь на полтора десятка патронов. Все трое упали на землю изломанными куклами. Покончив с этими, подпоручик тут же нашел новую цель.
Зная о том, что вскоре произойдет революция, он пока не представлял, как можно распорядиться деньгами. Но когда придет время, он обязательно что-нибудь придумает. Да, он ее использовал, не собираясь связывать с ней свою жизнь. Но, что бы там ни решили Перегудов и Воркутинский сделать с его напарниками-террористами, оставлять в живых своего подопечного Шейранов не собирался. Но и бросать Ирину с детьми на произвол судьбы он также не намерен…
Движение было. Причем в обе стороны. В гору поднимались свежие части, вниз спускались раненые. В основном они шли самостоятельно, кто, опираясь на самодельные костыли, кто, баюкая раненую руку или забинтованную голову. Но хватало и подвод с красными крестами, в них везли бедолаг, которым не повезло гораздо больше.