Шестаков справедливо полагал, что просто взорвать мосты – не так уж интересно. Поэтому каждая двойка должна была дождаться прохода эшелона и реализовать подрыв с бо́льшим толком. Сам Шестаков со своим напарником и двойка Бирюкова сработали удачно. Под откос ушли эшелоны с живой силой и боеприпасами.
– Это был только первый этап. Вот список для второго.
– Н-ну все, п-парни, д-до вст-тречи. Т-там.
– Сын и дочь шести и пяти лет. Назначенной пенсии вполне достаточно, чтобы прожить, но война… Из-за нее начали расти цены, и денег уже не хватает. В госпитале, конечно, платят не такие уж большие деньги, но зато есть паек. Да и не могу я сидеть без дела, зная, что раненым нужна помощь. Во второй раз я им в спину не ударю.
Началов сноровисто обтер лоб прапорщика. Тот, по обыкновению, проморгался, помянул недобрым словом дрянное освещение, полевые условия, припомнил чью-то мать и вернулся к работе. Нужно заканчивать. Глядишь, парнишка выкарабкается. Очень уж серьезно ему досталось. Они несколько часов уходили от возможной погони, петляя и путая следы, как зайцы, чтобы не навести противника на их базовый лагерь. И все это время паренек трясся на носилках, истекая кровью…
– Сообщаете обстановку мне, а сами выступаете в роли «троянского коня». Думаю, при такой сцепке мы овладеем любой станцией без особых трудностей, а главное – без потерь, – ответил сам командир дивизии.