— Ты никогда не говорила, что хочешь учиться рисованию, — с некоторой претензией проговорила мать.
Тот неверяще поднял руку к лицу и внимательно осмотрел ее, словно ожидал увидеть какую-нибудь кровавую рану. Затем перевел взгляд на меня и вскинул бровь, ожидая разъяснений.
Томас проводил ее задумчивым взглядом. Затем обернулся ко мне и неожиданно задорно улыбнулся, подмигнув.
— А этого человека, который послал тебе письмо, — начала я и осеклась, потому что Велдон, стоявший за спиной Томаса, отчаянно замотал головой, запрещая мне продолжать.
И я потными от волнения руками провела по алому шелку подола, словно силилась разгладить несуществующие складки.
— Смертельному? — испуганно пискнула я, страшась представить, сколько же слуг переменил Томас по причине их гибели.