За время моего отсутствия в гостиной мало что изменилось. Только, пожалуй, народа стало больше, а музыканты начали чаще ошибаться в нотах, устав от постоянной игры.
— Несколько недель стояла плохая погода, — сказал он, разглядывая меня с таким напряженным вниманием, что мне невольно стало не по себе. — Дорогу размыло от постоянных дождей.
Я несколько раз немо раззявила рот, а потом поняла, что умудрилась потерять голос. Я очень хотела высказать в лицо этому отвратительному типу все, что думаю о его манерах. Ишь ты, меня за руку вздумал хватать! А еще лордом имеет себя наглость именовать! Но при всем своем горячем желании я не могла выдавить из горла даже писка полузадушенной мыши. Что это такое? Какая-то магия? По всему выходит, что так.
— Значит, вы утверждаете, что эта девушка — Джессика Миртон? — в десятый, наверное, раз спросил дознаватель, который стоял почти по центру комнаты и недоверчиво переводил взгляд с меня на Томаса и обратно.
— Чего?! — недоверчиво воскликнул Велдон. Недовольно покачал головой. — Нет, красавица, у тебя с головой точно беда. Что под моим креслом может гнить?
Но почти сразу я усилием воли заставила себя прекратить душевные терзания. Какой смысл вечно пережевывать в мыслях то, что при всем желании изменить не в силах? С этим стыдом просто надо научиться жить. А вообще, все это отступление было посвящено лишь одной цели: сказать, что я не привыкла к роскоши. Мои итронские наряды сложно было назвать дорогими. Обычные платья, сшитые пусть и на заказ, но у портнихи, которая являлась старинной приятельницей моей матери и неизменно давала ей хорошую скидку. Естественно, ткани при этом выбирались качественные, но недорогие. Ни о каких кружевах ручной работы или тому подобных деталей кропотливой отделки речи, понятное дело, не шло. Удобно, немарко, долговечно — и хватит с меня.