— Ты хотела стать мученицей в глазах высшего света, — с гримасой отвращения перебил ее Томас. — Чтобы все восхищались твоей самоотверженностью и якобы благородством. Ставили тебя в пример, восхваляли на все лады твою отвагу. И жалели меня. Знаешь, Анабель, ты поступила бы более милосердно, если бы просто убила меня, Жалость — не просто унижает. Она уничтожает, разъедает личность, словно ржа железо. Я бы превратился в слюнявого нытика, не способного и шага сделать самостоятельно без твоего одобрения и разрешения. Ты такого будущего хотела для меня?