Мы перекинулись парой слов, он мне сообщил, что его медицинский взвод развёрнут на месте вражеского опорного пункта, и сказал, что пока они здесь, нет смысла переносить сюда часть медроты для развёртывания ещё одного медпункта. Это было вполне логично. Мы мотнулись ещё в пару хорошо знакомых нам подразделений для уточнения обстановки, потом собрались обратно — и тут разведчики попросили нас взять на буксир трофейную вражескую БРДМ. Пока они её цепляли, успели заснять коротенький ролик — наша техника идёт вперёд, наши бойцы на броне, наши пулемётчики на переезде. Которые, кстати, сказали, что «ещё до вечера этот город будет наш!». И оказались правы!
Вот вышеперечисленные резоны, которые приводили к тому, что подлецы и трусы типа Мерко были в чести у командования (я имею в виду новоназначенного комбрига — всё того же «генерала Соколова»), и выгнать их было просто невозможно, а порядочные и самоотверженные люди служили месяцами, не получая даже самого скудного солдатского содержания.
Побледневшие девочки сразу всё поняли — молча мгновенно пакуются и притихшей стремительной стайкой вылетают следом за мной. Вообще здесь все и всё понимают очень быстро.
Непривычно тихий день. Словно бы и нет войны, горя и смертей. Словно бы и не стоит под стенами Донецка армия зомби, накачанных по ноздри наркотиками, рванувшихся убивать своих соотечественников, чтобы заслужить право своим дочкам — стать проститутками в европейских борделях, а сыновьям — «пассивными партнёрами в процессе европейской интеграции». Кажется, что и войны, то нет.
— Детки, ваша мама — героиня, вы должны ею гордиться!