Цитата #305 из книги «В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии»

Пожалуй, один из самых запомнившихся эпизодов эпопеи ОГА — поездка в родную Горловку. Съездить в неё я хотел на протяжении всего месяца с лишним, пока мы занимали ОГА. Так хотелось увидеть родню, пообщаться с ними, увидеть родной город… Я как чувствовал, что увижу его не скоро. Однако занятость была фантастической, сон не более четырёх часов в сутки являлся нормой, а дни были спрессованы в один звенящий от сверхнапряжения тугой рельс, по которому летел локомотив Истории. И времени не было совершенно. Наконец, наметилась цель поездки. Дело в том, что на тот момент вокруг меня уже было много людей, которые выделились из общей массы теми или иными заметными поступками — как из моего отряда, так и из смежных, с которыми доводилось взаимодействовать. И каждый день мог стать для любого из них последним. Очень важно было как-то этих людей поощрить. С деньгами было неважно (это состояние станет постоянным на все ближайшее время) — зарплату, по понятным причинам, я уже не получал, а всё финансирование — перечисления моих личных друзей из Москвы, которые по копейке, «с кровью», отрывали их от своих семей, от своих скудных доходов, чтобы поддержать нашу борьбу. Первые взносы поступят ещё нескоро, и на тот момент у меня на руках оставалась всего тысяча долларов из личных накоплений. Судьба их довольно занятна. Как-то ко мне зашёл друг — на тот момент помощник Вадика (Царство Небесное!) — Андрей. На редкость толковый, сметливый, всегда хладнокровный — неудивительно, что невзирая на полное отсутствие боевого опыта и опыта службы, Вадик взял в помощники именно его. Андрей пожаловался, что совершенно нечем охранять Вадика, из вооружения у них на весь отряд лишь одна граната. На тот момент за деньги в Донецке ещё можно было приобрести что-то из огнестрела, и я, не думая ни минуты, вручил ему все свои последние деньги. До сих пор с удовольствием вспоминаю этот эпизод. В моей жизни было заметно больше сотни потраченных и розданных родственникам «тонн зелени», но именно эту считаю потраченной наиболее правильно.

Просмотров: 3

— Ну, теперь-то уже всё, дальше Россия не пойдёт? — вместо наглости и злорадства была уже лёгкая паника.

Просмотров: 4

За один этот рейс в Логвиново мы вывезли 38 раненых. Были среди них и те, кто выехал с доктором Юдиным и потом по его приказу вернулся в деревню. У нас оставалась слабая надежда на то, что они с Игорем все-таки спаслись, смогли где-то укрыться и выйти невредимыми. На войне бывают чудеса. Кто воевал, то знает. Приехали в Углегорск в штаб и там уже я в довольно жесткой форме высказала штабным все, что я думала о сложившейся ситуации. Ведь если бы наш экипаж не оказался в тот момент на высотке, танкистов бы просто перестреляли и окружили наших ребят в Логвиново. А уничтожив их, открыли дорогу окруженной группировке в Дебальцево. И все труды и жертвы оказались бы напрасны. Мне не раз на этой войне приходится сталкиваться с подлостью, глупостью и трусостью. А еще с предательством. И я ничуть не удивлюсь, если окажется, что за то, чтобы наши танки остались в нужный момент без БК, а бойцы без прикрытия, кто-то получил очень «круглую» сумму. Я никого не называю, но думаю, «герои» себя узнают. Через несколько месяцев, уже будучи в России, мы рассказали про этот случай нашим друзьям, тоже офицерам, воевавшим в разное время и понимавшим, о чем идет речь. А также весьма информированным. Они удивились: «Так это вы были под Логвиново? И ещё живы? Вы хоть знаете, какие бабки вы людям обломали?»

Просмотров: 5

Наивные и простодушные, честные и отчаянные — те, кто живёт в Боге, будь каждый из них атеист или буддист, язычник или православный. Ибо «нет большей любви, нежели та, когда кто положит живот свой за други своя». Они скажут об уходящем честные простые слова — о том, как он жил, и о том, как он умер, чтобы жили они. На крепких солдатских плечах, покачиваясь, покачиваясь, проплывёт ладья гроба, и воин Христов, или берсерк Одина, или боец Коммунистического интернационала, незримо для живущих, скользнёт вверх, в сияние солнечных лучей.

Просмотров: 5

За время службы очень сдружились со многими нашими бойцами. На войне людей сразу видно, особенно на передовой. Человек с гнильцой или любитель нажиться на чужом горе на передовую как правило не ходит. А вдруг убьют, и пропадет все, «нажитое непосильным трудом»? Был у нас такой зам по тылу Сан Саныч. Крыса редкостная. Я понимаю, что прокормить, обеспечить всем необходимым — горючкой, питанием, бытовой химией и другими разными необходимыми вещами такое количество людей — это проблема. Но ведь все прекрасно знали, что откуда берется. Питание отвратительное. Август и сентябрь месяц, а в столовой даже салата никогда не было. Гречка в виде каши или в виде супа. А на выездах сухпай тоже каша гречневая. Зато автомобили в ремроте ремонтировались все сплошь иномарки. Чтобы заправить нашу «Скорую», приходилось бегать за ним и упрашивать. Хотя все прекрасно знали, что мы по своим личным делам её никогда не использовали, а мотаться приходилось по всему городу. Даже если не было боевых выездов, нужно было проведывать наших раненых ребят, возить на процедуры в госпиталь амбулаторных больных. Искать по всем аптекам города какое-нибудь редкое лекарство, которого по гуманитарке не присылали. Вот и приходилось конфликтовать, и говорить в глаза людям все, что о них думаешь. И скандалить, доказывая свою правоту. В результате нажила себе врагов, никто же не любит, когда его публично называют вором.

Просмотров: 5