Тягач с ранеными у нашей полевой медицинской точки я задерживать не стал — он понёсся сразу во вторую больницу. Ехать до неё было менее двадцати минут, умирающих среди раненых не было, — тяжелораненого вытаскивать из-под брони на мороз только затем, чтоб спустя те же двадцать минут повезти в ту же больницу, но уже на другом транспорте, совершенно бессмысленно. С ними уехал и контуженный, но, к счастью, живой командир эвакуационного взвода. С нашего МТЛБ начали сгружать тела погибших ребят, аккуратно выкладывать на чистый снег вдоль обочины. Пару тяжёлых раненых аккуратно выгрузили из нашего МТЛБ, и доктора стабилизировали их состояние в «Скорых», перед тем как везти больницу. Потом поодиночке стали прибывать разные единицы транспорта из освобождённых нами Озеряновки и Михайловки — «Уралы», «КамАЗы», реже — бронетехника. Поскольку у нас на медпункте были доктора высшей квалификации, то получалось, что спустя несколько минут после ранения пациенты получали не просто «первую доврачебную», но и «первую врачебную», и даже «квалифицированную врачебную» помощь.