— Вообще я еврей, потому что мама моя — еврейка. Мама меня хотела отправить в Хайфу, однако там тоже воевать пришлось бы, потому что если ты не врач и не инженер, то путь только один — в армию. Так что очень сильно мама не хотела, чтобы я воевал, но от судьбы не уйдёшь…
Вообще, пока я сидел в яме, довелось увидеть немало ярких индивидуумов, настоящих воинов. Кто — в шапочке-балаклаве, а кто — с открытыми лицами, они подходили к краю ямы посмотреть на меня — кто молча, а то и с весьма сердитыми замечаниями. Помню, я просто очень внимательно смотрел на них в ответ. По этому поводу один из них, чуть заметно улыбнувшись под маской, бросил: «Ты сидишь в яме, а я — наверху. Но так смотришь на меня, будто это я — в яме!»
Я подошёл к танкистам, нашёл командира, и начал убеждать его в очевидной необходимости — поехать вперёд, на помощь ребятам. Он был задумчив и слегка сер, не отказывался — но и желания ехать не высказывал, только молча смотрел мимо меня. Мои аргументы, что мы на МТЛБ пойдём вместе с ними, закономерным образом, заметного всплеска энтузиазма не вызывали: что такое жестянка МТЛБ с бронёй, пробиваемой пулей — рядом с танками.
…Нас тогда не посмели тронуть. Затаили злобу, но сделать ничего не отважились. А через пару дней начались бои за Логвиново…
Уменя, разумеется, нет «100 % доказательств измены», которых сразу же, незамедлительно, потребуют от меня читатели — и даже не столько «кровно заинтересованные в сокрытии», сколько просто инфантильные, не желающие огорчать себя неприятной информацией. Нет ни видеозаписей вручения пачек иудиных долларов, ни оригиналов кровью подписанных обязательств «продать Родину». Потому я и не буду использовать термины «измена» и «предательство». Заменим их универсальным, ни к чему не обязывающим «так получилось».