— Он мне так в любви первый раз признался, — сквозь слёзы проговорила мама, чуть отстранившись и бросив на старшего сына взгляд. — Я книжку одну старую читала, ему рассказала про такой обычай, а он утром улетал, и утром мне цветы привезли. Вслух боялся, гордый. Володьке тогда годик бы-ы-ыл, — и она разразилась новым потоком рыданий.
— Уже Дим? — саркастично уточнил тот, подходя ближе. — В прошлый наш разговор, помнится, был Дмитрием Ивановичем. Вы уже изволили сменить гнев на милость?
— Аннигилировать вряд ли, масса разная. Обыкновенный ядерный синтез, — хмыкнул блондин.
— Во-первых, как женщина она меня интересует в последнюю очередь, — поморщился я.
— Мальчики, какие-то проблемы? — полюбопытствовала я, подходя ближе. Чтобы если не загасить конфликт, то хотя бы довести до точки кипения.
— Хуже, — невозмутимо ответила я. Землянин это высказывание не прокомментировал, только усмехнулся как-то странно; не то иронично, не то злорадно, не то с предвкушением. — Дело есть.