У нас же ситуация уникальная и весьма неприятная. Рассчитать количество прыжков до Спики мы не в состоянии, поскольку используем не стандартные стержни, а куски и осколки. Утешает ли то, что такой режим считается штатным для кораблей ЕССТ, использующих собственное низкокачественное топливо.
– Да, ладно! Не твоими ли молитвами и стараниями, выяснилось, что это гильгамеки никакого отношения к этим дощечкам не имеют? Неужели забыл? – откровенно издевается порождение инопланетного диавола во плоти. – Если это не они, то значит, это послание Предтеч.
– Да, совсем забыл. Твоя идея с сейсмодатчиком признана бесперспективной, с неё снят гриф секретности.
Крышка гроба торжественно захлопнулась. Окончательно и безвозвратно.
Как оказалось, интуиция меня не подвела – свернул за угол, подождал минут пять и заметил подъезжающего на скутере полицейского. Сам виноват – тщательнее надо подбирать жертву, но что самое обидное – к симпатичной девушке познакомиться теперь не подойдешь, офис законопослушного стукача, как раз напротив.
Аккуратно выглядываю наружу – все спокойно, хотя ничего толком не видно – темнота, однако. Тепловизор тоже ничего подозрительного не показывает – впрочем, если здесь такой, же дрон, как и снаружи, то его визуально обнаружить не удастся. Удручает другое – не могу понять, где же я нахожусь относительно своего склада! Посветить фонарем, чтобы рассмотреть соседние боксы – проще в открытом эфире заявить, что вот он я, здесь – приходите и заберите. Мы даже по закрытому шифрованному каналу стараемся не общаться друг с другом без острой необходимости, а светить в коридоре, прямом, как стрела – так этот луч на километр будет виден в обе стороны. Придется выбираться и топать ножками, рассматривая и проверяя буквально а ощупь.