— Но нам ее оттуда не выцарапать, — сказал я, выслушав все это. — В чужой сейф гоблины не допустят даже родственника.
И вдруг из него вознеслись клубы белого пара, в которых можно было различить тёмный силуэт. Высокий и худой, как скелет, он медленно поднимался из котла.
— Я и не сомневаюсь, — фыркнул я. — А тебя совсем не волнует то, что ты теперь мой должник?
— Его сын умер в Азкабане, — добавила бабушка Цедрелла. — И его вина как раз была доказана.
— А именно это заклинание мне не дается, — произнес он тоном, который явно подразумевал, что больше расспрашивать не нужно. Впрочем, он все же пояснил: — Нет у меня в жизни настолько хороших воспоминаний, чтобы противопоставить их силе дементора.
— Обращайся, — сказал он и ушел, я тоже поплелся к себе, пребывая в глубокой задумчивости.