Сейчас Хайдар был сосредоточен на дороге и на новых кроссовках. Он одолжил их у Саллаха, тоже бывшего боевика, специально для такого неординарного случая – впервые ему выпала возможность проявить себя в операции правительственных сил. Теперь ополченец жалел о совершенной обувной рокировке – Саллаху он оставил поношенные кеды, тот скрепя сердце согласился, понимая, так сказать, ответственность момента, – и вот теперь почти неношеные «эиры» жмут невыносимо. «Нет ничего тревожнее обуви, которая тебе жмет, и места на заднем кресле посередине», – не уставал повторять про себя Хайдар, но от этой мантры мандраж перед боем становился только сильнее.