Ромашка – позывной командира, руководившего операцией добровольцев, – построил тридцать человек на плацу рядом со штабом, прочитали «Отче наш» и расселись по машинам.
Хайдар, пожалуй, нервничал больше остальных. Целью их группы был один из лидеров «Ан-Нусры» в этом регионе Сирии – Абу Абдель-Рахман аль-Масри, египтянин, который разрешал споры согласно законам шариата и считался одним из самых страстных проповедников радикального ислама на фронте. «Замаскированным» – так террористы называли группы специального назначения национального ополчения правительственных сил – удалось получить координаты местонахождения влиятельного иностранца. Будучи боевиком, Хайдар и сам называл ополченцев «замаскированными», «замаскированных» боялись больше всего. У них была сеть информаторов внутри бандформирований во всех городах, подконтрольных террористам. Как это ни парадоксально, но многие экстремисты ходили в масках, опасаясь именно того, что данные об их личности будут переданы «замаскированным». Опасался этого и Хайдар, но в итоге сам пришел в штаб национального ополчения – сдавать оружие. Когда предложили вступить в отряд, отказывать не стал. Были на то свои причины.
Только не рисуйте себе Париж, Варшаву, Будапешт, Прагу или другой город, мало-мальски сохранивший самобытность даже при рейхе. Представьте идеальный фашистский город, напрочь лишенный прежней идентичности. Ни одной рекламной вывески без свастики, ни одной парадной без флага, ни одного лица без печати нацистского орла. Даже домашние животные заражены верой в исключительную миссию фюрера.
На этих словах что-то в моем сердце сжалось.
– Сэмэн, ну показывай, чего ты там наснимал… Война попала в кадр?