Катя шагнула вперед, и мы обнялись. И стояли так молча несколько минут. Никто не плакал, но в горле царапало, и отпускать ее не хотелось. И почему я не позвонила ей раньше?
Вокруг было тихо. Ужасающе тихо. Кажется, даже звук падающих капель пропал, хотя дождь шел, и Алинка чувствовала влажную взвесь на своем лице. Щеки горели, очень хотелось пить. И жить.
Только вот смотрела она не на него – на Четери.
– Я чуть-чуть задержу вас. Попрошу об одолжении. Поможете?
– Мариночка, – проникновенно и низко произнес он в трубку, и я чуть прикусила губу – хорош же, подлец! – если бы ты действительно меня ревновала, я был бы счастливейшим парнем на Туре. Не терзай мое старое сердце, жестокая. А то влюблюсь окончательно и придется вызывать твоего виконта на дуэль.
Пол возмущенно глянула на него, но ничего не сказала. Маги в сопровождении Светлячков прошли внутрь. Осветился длинный коридор, и принцесса победно посмотрела на Стрелковского.