Сзади из прохода выползала раненая «многоножка», заревела, увидев людей, и побежала к ним, быстро-быстро перебирая лапками, оставляя за собой след из белой слизи.
– Понятно, – поспешно согласилась я. – Какой ты все-таки грозный по утрам. Может, все-таки спать?
– Говорят, – капитан доверительно наклонился к нему, – что у нее даже молоко пропало и малышка принцесса несколько дней голодала… представляете, какой кошмар?
Потом, много лет спустя, когда я вспоминала этот день – несмотря на все произошедшее, – я видела именно этот вальс, который сделал меня счастливой. Наверное, именно тогда я примирилась с тем, кто я есть. Да, я Марина Рудлог, третья принцесса великого королевского дома. И где бы я ни была, чем бы я ни занималась, я всегда останусь ею.
– Смотрите сюда, – Тротт провел над запястьем, заработал пальцами, как вязальщица спицами, – вы ставите слишком заметное плетение. Грубо, очень грубо. Нужно так, чтобы сигнальная нить была незаметна в ауре и реагировала только тогда, когда вам необходимо. Понятно, как?