Я сжала кулаки. Вот сейчас, если бы каким-то чудом воскресший Симонов вошел в гостиную, я бы его убила. Растерзала просто.
Изрезанные тела охранников лежат прямо у ложи, а у меня перед глазами прыгают черные точки, и кружится голова, и мир вокруг шатается.
– Прямо во время пира, перед брачной ночью, и происходят бои, Полюш, – Демьян снова заурчал, стянул зубами ткань с плеча, коснулся его языком. – Боги, какая ты вкусная.
– Сейчас сезон в Лаунвайте, мам. Почему ты не выехала в городской дом? Хватит пылиться в поместье. Тебе сколько сейчас? Сорок? Сорок один?
– Ваше высочество, – поприветствовал ее тидусс, вставая. – У вас появились еще вопросы?
– «Что кровью закрыто, кровью и откроется», – процитировал Бермонт ее собственные слова. – Что было закрыто вашей кровью, Василина?