— Значит, дальше не пойдешь? — поинтересовалась Кира, и я невольно опешил — а где потрясания кулаками, напоминания о данном обещании и призывы не сдаваться?
— Не. Насчет того, что умер. Отец меня туда как закрыл, периодически письма мне отсылал, все спрашивал, чего я надумал. А я не отвечал. Озлобился я, понимаешь? И на отца и вообще на всех сразу и вместе взятых. Решил, что лучше сдохну, а просить ни о чем не буду. Но время прошло, мне так хреново стало, что не выдержал, написал письмецо покаянное. И отправил с вертолетом. Уже на все согласен был. Хм…
— Точно… ты тоже мирным зеленым светишься. И жизнь у меня полная. Похоже, одно испытание мы прошли. Но лицо у тебя все еще в крови и в порезах.
— Сказала. Говорила, — механическим голосом ответила Кира. — Рос, не начинай опять. Обещал же не расспрашивать.
Никакого похмелья! Не было даже намека на него.
— Да провалился я несколько дней назад… — мрачно буркнул Шмыговик.