Но! Но если не получится, то вместе с Кирой начинать все с самого начала будет другой человек. Не я, это уж точно. Без обид, Гоша, без обид…
— Не мог, — не согласился я с обвинением. — Я Киру прятал.
— Согласился, — ответил я, вжимая иконку подтверждения. Звякнуло и я оказался обладателем чего-то. А чего именно — разглядеть не успел, потому как все произошло слишком быстро.
— Мать твою! Елки-палки! — просипел я, повернувшись к остолбеневшей Кире. — А дойди у нас с тобой та недавняя ссора до боя? И я, скажем, посохом долбанул бы тебя… ну или пнул…
— Да сосед мой наркоман! — тут же зачастила бабка. — Ростислав! Господи, имя-то какое хорошее, доброе, исконно русское… и такому паскуднику дали! Вышел из квартиры весь бледный, синевой налитый, я и сунулась, дура, спросить, может, помочь чем надо, может заболел соседушка… а он мне в ответ такое… такое сказал… Наркоман! Тюрьма по нему плачет! Николай, ты не суйся к нему, родненький, наркоманы, сам знаешь, какие бывают. Ткнет ножом в спину… я вот сейчас участкового вызову, пусть он разбирается! Уж мой-то сын не таким был! Правильно по жизни шел! К старшим уважение имел…
— Ясно, — вздохнул усач, покосившись на свои часы. — Приношу извинения.