— Я извиняюсь, конечно, но может быть, на песне 'Раскинулось море широко' в качестве аккомпаниатора лучше подошел бы баянист?
Я смотрел на зашедшуюся одним протяжным гудком трубку в своей руке, и мир рушился буквально на глазах. Екарный бабай, мундиале уплывал у меня из-под носа! Да что ж это такое?!
— Секундочку, — сказал я и по-русски обратился уже к Суслову. — Михаил Андреевич, карандашика не найдется? Спасибо, — и снова по-английски. — Говорите, Синтия.
— Ладно, больше не буду… А здесь-то что делаешь? Ждешь кого?
— Теперь с товарищем Мальцевым, — вывел меня из ступора голос Баскакова. — Егор Дмитриевич, вы, как мы понимаем, будете выступать вместе со своим ансамблем… э-э-э… 'Sickle & hammer'?
— Слушаю вас внимательно, Виктор Иванович.