Так давайте, друзья, поскорее сдвигайте столы
— Так вот, отцепили, сказали, что в Скандинавию летят без меня. А это последний сбор команды перед чемпионатом мира, на который теперь, получается, я не попадаю.
— Что я помню? Финал чемпионата мира, где мы обыграли англичан в дополнительное время…
— Форму, когда принесете, можете оставить на вахте, — прощаясь с нами, добавила она.
Не без волнения я переступал порог кабинета председателя Комитета госбезопасности СССР. Сидела-таки во мне вбитая веками в предков боязнь перед царскими опричниками, с течением времени превратившимися в чекистов. Нынешние, 'оттепельные', конечно, не зверствовали, как 'соколы Берии', но страх так просто не вытравить.
Гляди-ка ты, и как я мог забыть такую фигуру, 'серого кардинала' советской политики, к мнению которого всегда прислушивался Брежнев. Помню, в моей реальности журнал 'Life' как-то ехидно прошелся по Суслову, назвав его 'истинным советским арийцем' и сопроводив фото идеолога шутовской характеристикой: 'Характер нордический, стойкий. В личной жизни аскетичен. Беспощаден к врагам СССР'. Может быть, в этой параллельной Вселенной он и не так силен, но все равно заправляет идеологией, а в данном случае может рулить Фурцевой, как моряк парусом. И что из этого могу извлечь я — это мы еще поглядим. Или, напротив, чем мне это может аукнуться. Во всяком случае, присутствие сегодня такой фигуры подчеркивает значимость грядущего мероприятия.