— А уж как я рад, Леонид Ильич, вы бы только знали!
— А? — встрепенулся Морозов, который тоже думал о чем-то своем.
Секунду Стрельцов молчал, а затем разразился таким гомерическим хохотом, что в нашу сторону стали поворачиваться и свои, и чужие игроки, да и судейское трио недоуменно взирало на согнувшегося в три погибели Стрельцова.
Замминистра вздрогнул, прочистил горло и начал по новой, уже громче и даже, как показалось, с выражением.
— Да этот… Мур. Взял и локтем тебе в нос заехал. Погоди, сейчас вправим, приготовься…
— Вот здесь распишитесь, пожалуйста, — предложил мне лейтенант, с виду чуть постарше меня. — Спасибо, проходите, второй этаж, зал заседаний.