— Ты понимаешь, что отрекаясь, ты губишь Россию?! Одумайся, брат! Вспомни, что идет война! Вспомни, что в столице смута, а в армии мятеж! Ты понимаешь, что нет юридического понятия «Самодержец отрекся от Престола», и уж тем более ты не можешь отречься еще и за Цесаревича! Ты понимаешь это, Никки?!
Все вновь кинулись к окнам и увидели, как все оставшиеся офицеры бегут мимо лежащего в воротах Лашкевича.
— Нет, Георгий Георгиевич! Об этом не может быть и речи! В Могилев! Я в вас верю!
Я чувствовал, как дрожат у него руки. Я обнял его в ответ, и мы молча разошлись на свои места — я встал напротив приносящих присягу, а Николай ушел к окну и смотрел куда-то вдаль.
С минуту мы бодаемся взглядами, а затем я киваю в конец императорского состава.
— Идите, полковник! Отечество надеется на вас!