Вообще-то я не собиралась уходить, но слова сами собой слетели с губ. Мы сидели за кухонным столом: Анна с младенцем на коленях, Том, заскочивший домой, чтобы что-то забрать, и сейчас пивший кофе. И я вдруг ощутила всю нелепость происходящего: в моем присутствии не было абсолютно никакой необходимости. Мало того, я почувствовал себя неловко, будто вторглась в чужую жизнь.
– Конечно, неправда, но зато появляется мотив. Во всяком случае, они так говорят: Меган убила своего ребенка, а некто – скорее всего его отец – мог расправиться за это с ней. Даже через столько лет.
– Я не могу… не могу рассказать ему. После стольких прожитых вместе лет. Он не… он уже не сможет смотреть на меня, как раньше. Я стану для него другой. Он будет не в силах простить. Пожалуйста, Камаль. Если я не выплюну этот яд, я так никогда и не смогу заснуть. Выслушай меня как друг, а не как психотерапевт.
Он поднимается, подходит к раковине, наливает стакан воды и ставит на столик передо мной.
Сегодня вечером я чувствую себя абсолютно разбитой. Я не выпила ни капли спиртного. Бывают дни, когда мне так плохо, что мне обязательно нужно выпить; бывают дни, когда мне так плохо, что пить я не могу. Сегодня
– И как она отреагировала? – спрашиваю я.