– Нет, правду сказал Трещок: ты точно ума лишился! – объявил Мыш.– Или его у тя и не было, ума-то? – и отскочил раньше, чем Духарев вознамерился отвесить ему подзатыльник.
Утро принесло Духареву ноющую боль в отлежанных частях организма. Его нынешняя постель была далека от идеала.
Серега поспешно закрепил на столбе один из изготовленных вчера «щитов».
– Глупый ты! – сердито бросила девушка.– Не чужой он нам! Я это еще на Торжке поняла. Сердцем. А теперь точно знаю, что брат он нам. И не болтай!
– А какая моя выгода? – усомнился Сычок.
Старик посидел с полминуты молча, хмурясь и шевеля бровями, потом глянул своими стылыми, цвета грязного льда глазами на тоже притихшего Серегу.