Матусевич выл от отчаяния. Он решил, что завтра же лично набьет морду этому горе-менту из уголовного розыска, а потом его с треском уволят оттуда.
Событие не осталось незамеченным. В толпе кто-то залихватски свистнул.
– Все претензии к производителю, отец! – заявил Антон и улыбнулся. – Вспомни себя в молодые годы. Как таскал нас с мамой то в лес, то на рыбалку. Однажды на какой-то дрезине в глушь завез. Эта штука, конечно, сломалась, и мы пешком по ржавой узкоколейке к городу выбирались.
На следующем перекрестке образовался небольшой затор. Сотрудники автоинспекции перекрыли движение. По улице проходила колонна мобилизованных. Взрослые мужчины, большинству за тридцать, мелькали и лица постарше. Они шли неровными рядами, в колонну по три, одетые пока в цивильное, с сумками, баулами. Молодой очкарик в крайнем ряду нес на плече сумку для ноутбука, в которой оттопыривалось явно что-то другое. Радостных лиц в колонне не было, будущие солдаты двигались, как военнопленные, – опустив головы, волоча ноги. Большинство из них явно не устраивали такие вот перемены в жизни.
– И осторожнее, он может быть вооружен! Да не проколитесь, как всегда. Все у вас через мягкое место!.. – добавил он в сердцах.
– Не верю, – пробурчал Скоропад, выбираясь из груды кирпичей. – Здесь обязательно должен быть проезд. Хлопцы, я проверю, сейчас вернусь. Держитесь!