Овраг начал сглаживаться, когда офицеры углубились в лес. Метров через триста он сошел на нет. Вскоре уставшие спецназовцы выбрались на поверхность. На просеке, заросшей травой, они обнаружили внедорожник в маскировочной окраске.
В доме охраны не было, все мордовороты находились снаружи. Василий Петрович не любил, чтобы по зданию шатались посторонние.
– Ты вроде разведен, – лениво проговорил тридцатитрехлетний лейтенант Кабанов, светловолосый, невозмутимый, с простоватой физиономией.
– Как скажешь. Послушай, а у тебя точно нет ни фонаря, ни спичек, ни зажигалки? Убивает уже эта темнота.
– С офицерской выправкой, – с усмешкой проговорил Шура Кабанов. – И синяком от отдачи «калашникова» под правым плечом. Ты уж совсем их за дебилов не держи!
– Но уже веселее, – возразил Воронец. – Расклад такой, мужики. Баба заперта в кладовке. Пусть орет, если сможет освободиться, выйти все равно не сумеет. Утром придет прислуга, освободит ее. Остальные фигуранты до утра не опомнятся, а телефонов в любом случае не найдут. Если никто в особняк не заявится, то несколько часов у нас есть. Нужно провести их с пользой и сделать по максимуму. Повеселимся? Освободим этот город от фашистских захватчиков?