– Представляешь, командир, сперли мои вещи, – пояснил Шура и растерянно посмотрел на него.
За Новошахтинском водитель повернул на проселочную дорогу и снизил скорость. Потом «УАЗ» примерно полчаса месил жидкую колею, пробираясь через осиновую чащу. Недавно прошел дождь, в воздухе царила сырость.
Пальба оборвалась. Капитан вытащил из-за поворота обвисшего, обуянного страхом градоначальника. Пусть эти черти полюбуются. Установилась хрупкая недоуменная тишина. Горбун со свистом выпустил воздух. Антон уже торжествовал победу, видел, как они будут задним ходом пробираться мимо растерянных рож.
Лес оказался небольшим. За ним дорога какое-то время шла вдоль опушки. Показалось село. Водитель остановился, и Василевич пару минут разглядывал населенный пункт в полевой бинокль.
Антон украдкой наблюдал за ним. Юрий Степанович тоже сильно сдал, а гибель сына окончательно согнула его. Волос на голове осталось очень мало, они торчали седыми пучками. Кожа посерела, шелушилась, глаза запали в черепную коробку. Старик передвигался по дому так, словно плохо видел, спотыкался о неровности половиц.
– Черт, надо проверить, – осенило второго. – Правда, лезть туда ни хрена не охота. Петрович, может, гранату бросим?