Глеб повернулся к окну – там вместо ночного турецкого неба бурлила молочно-белая облачная пелена. Пассажиры дружно выражали свое отношение к происходящему – воплями и крепкими выражениями на разных языках.
– Так, одиннадцатый канал… – Морячок щелкнул тумблером рации.
– Ваше мнение выслушано и принято к сведению. Это на крайний случай, когда других вариантов не будет, – раздраженно кивнул Советник. – Нам он нужен живым. Постарайтесь не прикончить его!
Расстроенный видом множества покойников и недовольством подруги, Глеб выкопал яму под деревом. Туда поместил картонную коробку с котом – в ней Шредингер любил спать.
Архимаг приказал конструкту передать звуки. Грубое наречие не имело ничего общего с изысканным инари – общепринятым во множестве миров языком. Арциус знал еще три десятка языков, в том числе наречие лунных эльфов, дроу и давно забытых ящеров, но невнятное бормотание аборигена понять не удалось.
Предчувствуя неприятности, Глеб посмотрел на дом истинным зрением и охнул – над крышей сгущалось большое облако, истекающее еле заметной дымкой. Пять минут назад ничего подобного не было. Учитель собирался вытащить из Изнанки второго демона, но, судя по всему, что-то пошло не так. Пространство дрожало от потоков энергии, а кружащие вокруг магические конструкты бледнели и истончались. От ауры Арциуса к ним тянулись тонкие нити, которыми учитель подпитывал свои творения.