Как чудесно дома! Мой родной замок, башня, плавильный завод, карьер… Знакомые улыбающиеся лица и главное – дорогой любимый папа. Когда стихли бурные приветствия и поздравления, мы все устроились в гостиной за большим столом.
– Целых два?! – съехидничал голос. – Просто немыслимо! Я в двенадцать лет знал их все.
В его голосе слышны были и злость, и боль, и страдание.
Я не боялась Аскара. И пусть он сидел передо мной весь в черном, укутанный с ног до головы плащом, с этой ужасной белой маской, но в душе я знала, что ничего плохого он мне не сделает. Я умела улыбкой или шуткой гасить вспышки гнева и грубости. Мне казалось, что эти взрывные эмоции являются следствием его боли, внутренней личной трагедии, которая мучит его и заставляет вспыхивать как порох.
– Как хочешь, так и называй. Обед будет ровно в пять. Не опаздывай.
– А я могу. В этом и отличие, – самодовольно произнес мужчина, откинувшись на спинку кушетки.