- Одного 'Редута' на такой фронт явно не хватит, товарищ Сталин.
Я передал письма Черчилля Поскребышеву, тот их вскрыл и передал их переводчику. А мы тихонько сидели в приемной, дожидаясь приема и продолжая разговор вполголоса о том, что происходило в Англии. Где-то через минут пятнадцать меня вызвали. Письма уже были у Сталина. Тайны 'Мадридского двора': через приемную в кабинет никто не проходил. Насколько я понял, читал Сталин их без переводчика, в руках были оригиналы. Я доложился о выполнении всех поручений, перечисляя каждое из них, и передал ему сводную записку с пометкой об исполнении. Сталин слегка улыбнулся такому повороту разговора.
- Найдите место для стоянки поближе к штабу. И не слышу доклада, товарищ майор!
- Мы не рассчитывали, товарищ Шкирятов, на успех этой миссии. До этого Черчилль отказывал нам в поставках бомбардировщиков и электронных приборов. Сейчас тон довольно сильно изменился. Как Вы считаете, в чем тут дело?
- Да, Аксинья - лучший воздушный стрелок округа, и давно рвется на боевой самолет, считает, что на 'связниках' делать нечего. Чего застеснялся? Из двадцати шести человек - шесть летчиков - командиры РККА, и все стрелки у меня девушки, шестеро из них военнослужащие, остальные - вольнонаемные. Весь ЛИС - только гражданские. Самолет-то легонький, так что обеспечил я тебя головной болью. А Ксюху - бери, не пожалеешь. Ее отец - начальник Ковенской погранкомендатуры.
- Я видела. У тебя здорово это получилось. Боруту ты просто размазал. - она опять полезла обниматься, целоваться и плакать. Что на самом деле происходило у нее в душе, я не знаю. Возможно, это была игра, возможно, нет. Она не стала предохраняться, скорее всего, рассчитывая с помощью Панфилова и меня, выбраться из ловушки, в которой сама и оказалась. Я спросил ее утром об этом.