— Частное лицо, — твёрдо ответил ему. — И вообще, к чему все эти разговоры? Ты хотел получить доступ к связи — вот пользуйся. Но извини, мы пока здесь посидим, почему‑то к тебе не возникает доверия. Мутный ты тип, Джозеф. Подозрительный, прямо скажу. Тебе дай волю ты тут всех заставишь работать на себя или интерес кого‑то ещё.
— Какие частоты? — Спросил его, отметив, что голова уже не болит и самочувствие весьма хорошее, и лишь желудок сжимается от сильного голода.
— Мне страшно, — вернувшись к беседе, поведала она. — Страшно за тебя, страшно за себя, страшно за Элизабет. Теперь я слишком много узнала и мне кажется, все наши усилия тщетны. Сколько продержится Русская Армия, на землях которой ты хочешь укрыться? Сколько они протянут под постоянным давлением со стороны моих бывших хозяев? Пока они ещё боятся официально прикрыть поставки жизненно необходимых товаров, но со временем обязательно найдут удобную причину.
— Мне, если честно, противно, — задумчиво ответил ему.
— Сворачивай туда, — скомандовала Рогнеда, указав рукой в сторону разрыва в бесконечной стене растительности с хорошо заметной сворачивающей колеёй от большого колёсного транспорта.
— Моя? — Похоже, я скоро разучусь удивляться вывертам женского сознания.