Ладно, давайте вернемся к нашим «баранам».
Пометка «украинец» в моих документах стала важнее меня самого. Внезапно я оказался приложением к «пятой графе», несмотря на то что из паспорта она исчезла. Это вызывало раздражение. А раздражение, в свою очередь, порождало желание установить на подоконнике пулемет. На тот момент у меня уже не было ни малейшего сомнения, что рано или поздно пулеметы в окнах жилых домов появятся. Все шло именно к этому.
Для понимания «украинского вопроса» необходимо учитывать тот важный факт, что проект «Ukraina» — это прежде всего процесс длительного моделирования и конструирования особой украинской социально‑политической идентичности. Без ее последовательного и целенаправленного создания политическая составляющая проекта была бы невозможной. Государство «Украина» было создано благодаря претензиям группы людей с украинской идентичностью на право «национального самоопределения» для тех, кого они считали «украинцами». Причем на начальном этапе формирования украинской идентичности ее носители исчислялись лишь десятками энтузиастов, которые впоследствии расширили свои ряды до сотен политических активистов‑фанатиков, со временем «заразивших» своими сверхценными идеями целый регион.
Вы заявляете о том, что украинский язык, литература и наука имеют искусственный, имитационный характер, подчиненный политическим целям? Звучит очень жестко и радикально.
Сейчас та же самая ситуация. После 16 лет интенсивной украинизации в «нэзалэжний» для большей части малороссов «ридна мова» нечто вроде особого русско‑польского жаргона, служащего деловым языком правящих классов общества, своеобразной латынью, на которой пишутся официальные документы, публично выступают и общаются чиновники, политики, журналисты и т. д.