Во всем этом может самостоятельно убедиться каждый. Для этого просто надо взять любой неспециализированный текст из любой украиноязычной газеты и проверить со словарем на предмет наличия в нем исковерканных польских, немецких, чешских слов. Все то, что будет не польского или немецкого происхождения, окажется русским, с вкраплениями новояза.
Сомнительно. Дело в том, что любая попытка выйти за рамки русофобии убьет украинство как политическое движение и тем самым превратит его в некий этнографический антураж (с вышиванками, веночками, колядками, шароварами и прочим), с которого оно, собственно, и начиналось. Но мир уже давно стал иным. Он совершенно не похож на идиллию малороссийского села XVIII или XIX века. Современная Украина — это общество постмодерн. Это общество ярко выраженного индивидуализма, в котором коллективные ценности занимают «надцатое» место. Киев, как и все иные столицы, постепенно приобретает космополитические черты. Локальные, изолированные очаги традиционного общества сохранились лишь в отдаленных селах и хуторах, куда еще не дошли средства массовой коммуникации. Мир стал кардинально иным, и в нем украинство — это что‑то вроде рудимента позапрошлого века. Чтобы уцелеть, украинству необходимо измениться, а измениться оно не может в принципе, потому что является всего лишь неким программным «приложением» к антирусскому проекту.
Чем можно объяснить такую странную ситуацию?
Ладно, бог с ним, с казачеством. Но ведь сейчас‑то есть украинские города на Украине. Львов, например.
Странно. Отрицается существование общего разговорного языка, но признается общий письменный язык. Какая‑то несуразица.