Я вновь обернулась, но не ответила. Сказала мысленно: «прощай, Шеш!», и поспешила дальше.
Желание приблизиться, чтобы посмотреть на него и в последний раз вдохнуть его аромат, я в себе подавила. Плавно попятилась, чтобы через пару минут осторожно прикрыть эту злосчастную дверь, вернуться к столу, ухватить кошель зубами и потопать в гостиную. Дальше, поддеть когтями опять-таки приоткрытую дверь, и выскользнуть в наполненный тьмой коридор.
Несколько долгих минут в кабинете царила тишина. Вернее как тишина? Я лежала в кресле и сопела, а Дантос – он да, молчал. В смысле не сопел.
– Вспомнилось, как кое-кто тонул, – пояснил Дантос. В голосе прозвучали суровые нотки.
Тут всплывает тот же вопрос – что делать? О чём врать?
А теперь я шла, а она стояла и смотрела. Всё такая же рыженькая, но повзрослевшая, похорошевшая и… с огромным круглым животом!