У каждого одарённого есть целая коллекция образов, личины на все случаи жизни. Но старейшина Ждан, обучавший меня пользоваться даром, как-то обмолвился, что со временем образы могут стираться или выцветать – как узор на выброшенном на солнце ковре.
А потом было пушистое полотенце, всё те же смешки и настойчивые уговоры:
Да даже если бы и могла, всё равно бы не успела – светлость реагирует быстрей. Глядя на моё падение, эта… этот… Короче, он хохотать начинает.
– Постоялый двор «Разудалое копытце», – ответила я.
Угу, забыть традиции своего народа я действительно не успела. И согласно этим традициям, тому, кто спас одарённого от гибели, полагаются почёт и уважение. А ещё перед такими все двери открыты. И у них есть право просить об ответной помощи!
Единственное, что раздражает, это… нет, не совесть, а внешняя подсветка дома, фонарики вдоль подъездной дорожки и заднее окно кареты, через которое меня легко увидеть. Но кто не рискует, тот не живёт. Поэтому я лечу.