А я осталась. На обитом бархатом диванчике, у расшторенного окошка, под прицелами взглядов родителей, Юдиссы, и других провожающих.
А сородич и конвоир в одном флаконе хлебнул вина и озвучил мысль, которая витала в воздухе всё это время…
– Я сказала госпоже Эйрен, что нам с тобой нужно пошушукаться в спокойной обстановке, – пояснила подруга. – А остальным, если поинтересуются, она сообщит, что мне потребовалось прилечь.
– Если с твоей стороны, – и этот момент я подчеркнула, – глупостей не будет, то клянусь быть самой послушной девочкой в мире.
Пара минут молчаливого противостояния, и герцог Кернский спросил уже вслух:
Нас окутала тишина, которая резко контрастировала с гулом за другими столиками. Но длилось молчание недолго…