– Совести у тебя нет, – сообщил герцог Кернский, подскакивая и заключая в объятия. – Ни капли, ни…
Ещё минута, и в кухню ввалилась бледная, словно смерть, госпожа Мита.
Мчу. Мчу и искренне мечтаю успеть! И молюсь всё сильней и яростней!
Старейшины, не привыкшие к столь непочтительному отношению, дружно кривятся. Зато спустя пару секунд я слышу ответ.
Визг! И не просто громкий, а прямо-таки оглушительный!
Дурут и Нил зашипели, стражники дружно выдохнули, отец хмыкнул, Торизас фыркнул, а герцог Кернский повернулся ко мне и спросил, грозно щуря глаза: