Опомнившись, Духарев посмотрел в таз. Тонкие льдинки растаяли. Вода была гладкой, темной. Теперь в ней отражался огонь лучины и, смутно,– Серегино лицо. Может, это и есть двойнь, о котором говорил Медогар?
Кучка резаного серебра, пара-тройка заморских монет, одежка да нож в дареном чехле.
– Чифаня, я кушать хочу! – заявил Сычок, теребя рыжеватую бороду.
– В Смоленск пойдем,– сообщил Рёрех.– Коней покупать будем.
Правду сказать, урок был не такой уж трудный. Ходил Серега к тому озеру и с дедом, и сам один разок был. На болотистом конце куликов бил. Куликов там много.
– То есть Виглаф и впрямь оказался волколюд,– Гудым кивнул.– А признал бы вину, Серегей, если бы Мятлик тебя прямо спросил?