Девчонки пришли в мою комнату и молчали. У Лисы все еще алел румянец на щеках.
И тут я увидела невероятное — его губы тронула настоящая улыбка. Мы стояли, глядя друг другу в глаза, и если в своем отстраненном состоянии он был красив, то улыбаясь — просто убийственно.
Я подружилась с грогами на кухне, и частенько просиживала у них, наблюдая, как они ловко готовят. Я подружилась с серым хитрецом, которого постоянно подкармливала, и который ел только мясо. Однажды я попросила сделать блинов, и демонстративно завернула аппетитные куски мяса в блин и положила на тарелку. Серый посмотрел на меня, потом на тарелку и, сдавшись, съел блин с мясом. От счастья я подскочил к нему и поцеловала серую морду. Не знаю даже, кто больше опешил от моей выходки: гроги на кухне, которые странно переглянулись при этом, или сам Серый. С достоинством он удалился. Больше я не мучила хитреца и угощала его отборными кусками мяса, а он за это разрешал трепать его густую шерсть.
— Мне кажется, его мало что трогает и интересует. Он отстранен и холоден, его ничто не удивляет и не выводит из себя.
— Вот видишь, ничего страшного, — успокаивал меня он, улыбаясь и выглядя при этом, как напроказивший мальчишка. — Пошли танцевать, — сказал он, и повёл меня за собой. И мы присоединились к общему веселью.
— А можно я хотя бы скажу, что нашлась таки девушка, из чьих рук он принял напиток, — жалобно попросил Януш, заискивающе заглядывая мне в глаза.