— Звонил жене. Снаряд в крышу попал. Вернусь, дыру заделаю, и снова будем жить-поживать!
— Я такое не пью! — гордо встряхнула она головой, придерживая тяжёлую грудь.
— Как пропал?! — выдала она себя в головой.
— На столб налетел, нос разбил… — пробормотал в смущении он и отвернулся не сколько от её слов, сколько от желания, которое вдруг проснулось в нём. После напряжения ему захотелось женщину. Едва сдержался, чтобы, как зверь, не наброситься на неё.
— Твой любимы арманьяк, — предложил Цветаев, заглядывая на полки, где стояли пыльные бутылки, не поместившиеся в ящики.
— Вот это да?! — удивилась она, и они выпили.