Цветаев сразу же их возненавидел. Он убил обоих сзади выстрелом в голову, в того, что был слева пришлось выстрелить два раза — рука дрогнула, когда бандерлог инстинктивно оглянулся; они послушно рухнули рядом с человеком без сознания.
— Кубинского! Кого ещё! — сказала она с упрёком к его недогадливости.
— Всё! Всё! Хватит! Хватит! — запротестовал Цветаев, отворачиваясь. — С меня достаточно!
— У нас хоть новая родина и идея есть, а у них ничего нет. Одни призрачные надежды непонятно на что.
Естественно, подумал Цветаев, выбор труден, ещё труднее решиться на что-то конкретное. Мысль была сюрреалистичной по сути, но не по содержанию.
— Зато, как ящерица, везде проскользнешь, а оружие — не спицы, всё вспомнишь.