— Где он?! — орала в трубке Самохвалова. — Где?!
— Здесь! — сказал он, и кинул Барри Гоголадзе в канаву. — Подумают, что сбила машина.
К слову сказать, «старик» — это была привычка Гектора Орлова с пятого класса, которая, как липучка, пристала и к Цветаеву.
— А зачем тебе Жаглин? — радостно спросил Пророк, вбегая в комнату.
— В смысле? — удивился он, словно загипнотизированный её грудью.
Он уже два дня не мог обрести душевное равновесие, и всё из-за плохих вестей из Славянска, и из-за того, что ему даже не снится жена. На третий — проснулся как огурчик, энергичный и по-деловому злой. Убьют, так убьют, решил он, стараясь не думать о Наташке.