— Я не готов… — прошептал Лёха Бирсан белыми губами.
— Я ж казав, що там нікого немає. Чого він стріляє?.
— А я тебе нос заживал, — насмешливо посмотрел на него Пророк.
— Заставили после того, как ты предал Тошу? — уточнил Цветаев.
Слишком часто Пророк злоупотреблял этим, и Цветаев имел право на ответ.
На рассвете за ним прилетел вертолёт, и они долго и с тоской смотрели, как вертолёт тает в дымке на востоке. У Цветаева осталось ощущение, что они с капитаном Игорем чего-то не договорили. А надо бы, подумал он.