— Как хочешь, — согласился Цветаев, ему было жаль Жаглина: ещё никто так глупо не влюблялся; ещё женится, не дай бог, подумал Цветаев.
— Одно дело в квартире, а другое — на улице… — возразил Жаглин. — Забрызгаем всё.
— Никому не посылал и никуда не звонила! — отрезала она. — Я ещё не чокнулась, я понимаю кое-что!
— Ладно, — в смущении пробормотал он, погружая морду в следующий бокал. — Виделся я с ней! Ну и что?! Только между нами! — предупредил он и посмотрел в глаза Цветаеву с тревогой, однако, имени Пророка не упомянул.
— С майдана?! — возмутился Цветаев и едва ещё раз не выругался по-Жаглински: «Ляха бляха!», но промолчал, потому что не любил повторять глупости за другими людьми.
— Ах, да… — спохватился он и поплёлся умываться, присел на край ванны да так и заснул.