Вообще, был он весь воздушно-беспечный до безобразия, казахскую бороденку сбрил, ставил лишь усы.
— Я боюсь! — прошептала она, на глаза у неё стали навертываться слёзы.
Видно ему тяжело было находиться в подвале. Когда они выбрались в прихожую, то раздался взрыв. Кто-то закричал на высокой ноте, словно ему пилили ногу.
— Что толку… — отозвался Цветаев, с огорчением понимая, что особо гордиться нечем.
— Плавать умеешь? — спросил он с каким-то непонятным смыслом.
— Знакомься, — представил Пророк, — Игорь.