— А чья?! Рассказывай! — потребовала она. — Дюже люблю такие истории… — и подпёрла подбородок мягким кулачком.
— Чёрт его знает! Говорят, под Саур-Могилу.
— Но как? — нехотя согласился Цветаев, испытывая острое чувство уничижения.
Цветаев точно знал, что перед Антоном пасовать нельзя, иначе он завладеет душой, и произведёт над ней вивисекцию, если уже не произвёл; нет хуже зависеть от друга, и самое странное, непонятно зачем? Однако точно не за красивые глазки.
— Так ось за цим і прийшли, — покорно ответил старый пиджак.
— Затем, что мы с тобой до сих пор живы! — ответил Пророк.