— И Зинка, — с едва заметным вызовом ответил человек.
Ослаб Пророк, подумал Цветаев, прежде у него хватка была железной, не уступал он никому.
Кроме здоровяка с квадратной челюстью убийцы и огромным жировиком на лбу, в зале больше никого не было.
— Зачем? — многозначительно переспросил Цветаев.
Бигуди жалко свисали, лицо готово было расплакаться. Несомненно, они понимали друг друга, но и знали, что всё это пустопорожно, ни к чему не обязывает, слишком разные и ненужные они друг другу.
— Жаль, — произнесла она мечтательно и с силой втянула в себя воздух. — А я вот настоящей любви и не испытывала, всю продажная и продажная. — И засмеялась, глядя на его вытягивающееся лицо. — Шучу я, шучу! Жаглин меня безумно любил, и ещё один мужчина тоже. Мне этого достаточно. Давай выпьем!